Басмания

Хутаревы
из Сыромятнического переулка

Владимир Хутарев-Гарнишевский

Хутаревы из Сыромятнического переулка
История семьи в контексте истории страны

Басманный район в течение почти века был родным домом для семейства Хутаревых. Здесь семья прожила с 1880-х годов до 1972 года. Как и многие выходцы из Серпуховского уезда, они предпочитали селиться в Москве в районе Курского вокзала, прямая железнодорожная ветка от которого соединяла Первопрестольную не только с самим городом Серпуховым, но и со станцией Шарапово-Охота, где располагалось головное предприятие Товарищества «Демид Хутарев с сыновьями» – Городенковская текстильная фабрика.

Когда у основателя промышленной династии Диомида Митрофановича Хутарева родились внуки, он задался целью дать им хорошее техническое и коммерческое образование, подготовить будущих продолжателей семейного дела. Басманная часть Москвы подходила для этого самым наилучшим образом. Неподалеку располагался не только Курский вокзал, но лучшие профильные образовательные учреждения Центральной России – Императорское Московское техническое училище (ныне МГТУ имени Баумана) на Технической, ныне 2-й Бауманской, улице и Практическая академия коммерческих наук (сейчас Высшая школа экономики) на Покровском бульваре. Именно эти учебные заведения закончили большинство из 20 внуков Диомида. Многие из них прошли таинство крещения и венчались рядом в церкви Илии Пророка на Воронцовом поле. Ходили гулять в Милютинский сад. В той же Басманной части жили и их родственники – Рябовы на Земляном валу напротив Курского вокзала, Тюляевы на современной улице Забелина, где сейчас Императорское Православное Палестинское общество.

Дом в Сыромятниках и его жильцы

Родовым гнездом Хутаревых в Москве стал дом № 3 в Малом Сыромятническом переулке (ныне 1-ом Сыромятническом переулке) во втором участке Басманной части. 11 марта 1886 года Диомид Митрофанович приобрел у потомственной почётной гражданки Ольги Алексеевны Овсянниковой домовладение №751/579. Стоимость сделки составила 40 тысяч рублей серебром. Сама Овсянникова владела им недолго с 1884 по 1886 годы, получив его от Ивана Андреевича Зайцева. До этого у Хутаревых не было в Москве собственного дома, и они проживали в Яузской части в арендованном доме Морозова [1]. После смерти Диомида домом владели его сыновья Андрей и Дмитрий, а в начале XX века владельцами были уже Дмитрий Диомидович и его племянники [2]. Площадь участка с домом, хозяйственными постройками и садом составляла 327 квадратных саженей.

Диомид Митрофанович Хутарев

Летом 1891 года Хутарев переделывает главный фасад дома в стиле романтической эклектики, украшая его многочисленными декоративными элементами. Автором проекта был архитектор неоренессанса Павел-Сигизмунд-Александр Иванович Гаудринг, с 1891 г. занимавший пост главного архитектора Второго Российского страхового от огня общества, а с 1900 г. – архитектора Московского университета. К его работам относятся жилой дом на Чистопрудном бульваре 3А стр. 1 в Москве (ныне посольство Казахстана), городская усадьба Г.А. Кирьякова — Е.Н. Татищевой на Покровке 23, доходный дом С.А. Пущиной на Фурштадтской улице в Санкт-Петербурге и другие объекты.

22 марта 1912 года между Хутаревыми был составлен раздельный акт, согласно которому дом в Сыромятническом переулке полностью перешел в собственность Дмитрия Диомидовича [3]. Сейчас этого дома уже не существует, он стоял на месте строящегося жилого комплекса «Чкалов» на повороте трамвайных путей и был снесен к приезду президента США Ричарда Никсона в Советский Союз в 1972 году. А тогда в начале XX века хозяева даже прикупили соседний участок земли, вплоть до Земляного вала – планировали расширить домовладение строительством нового дома и увеличением сада. Так существовавшее домовладение описывалось в оценочной ведомости городской управы. «По переулку дом каменный одноэтажный во дворе с антресолями, жилым подвалом. Каменной одноэтажной нежилой пристройкой для сеней и каменным сходом в подвал. Во дворе каменное одноэтажное частью жилое, частью нежилое строение» [4]. Рядом стояли конюшня, прачечная и каретный сарай. Согласно описанию 1914 года в полуподвале была кухня, дворницкая, квартира прислуги. На первом этаже 8 жилых комнат владельцев, две передние и ванная, на антресолях также было 8 жилых светлых комнат [5]. Небогато жили миллионеры того времени, учитывая, что в семье Хутарева Дмитрия Диомидовича было четырнадцать детей. Дом был оборудован по современным требованиям, имелись канализация, водопровод, электрическое освещение [6].

Интересно, сколько же стоило содержать собственный особняк? На сторожей уходило 36 рублей в год, 120 р. – на страхование строений, 180 р. – на водоснабжение, 6 р. – на домовые фонари, 13 р. 50 коп. – на содержание тротуаров придомовой территории, 181 руб. 54 коп. – на вывоз нечистот и мусора. Если собрать все расходы, включая текущий ремонт и непредвиденные обстоятельства – 1862 руб. 85 коп. в год  [7]. Это в пересчете на современные деньги около 2 миллионов рублей.

На территории домовладения было несколько развлекательных аттракционов для детей. Летом в саду ставили качели и «большие шаги», зимой с крыши сарая делали ледяную горку.

Фасад дома в Сыромятниках. Архитектор Гаудринг. 1891 г.
План домовладения

Дмитрий Диомидович Хутарев (1857 г. — 1916 г.) был значимой в московском предпринимательском мире фигурой. Потомственный почетный гражданин, совладелец и директор-распорядитель «Товарищества суконной фабрики Демид Хутарев с сыновьями». Выборный Московского купеческого общества (1903-1916), член приемного комитета Московского купеческого общества взаимного кредита, товарищ председателя Совета Московского Торгового банка, член Совета Российского взаимного страхового союза в Москве. Совладелец основанной в 1849 году его отцом Городенковской суконной фабрики (ныне фабрика «Пролетарий» в поселке Пролетарский), Братцевской суконной фабрики, Кирпичного завода в селе Кузьмёнки, домов в Московской губернии, более 4006 га земли (3666 дес. 1827 кв. саж.), в том числе имения Рай-Семёновское. Возглавил семейное дело после смерти брата Андрея Диомидовича (1851-1900). При нем построены новые корпуса Городенковской фабрики по проектам выдающихся архитекторов московского модерна Н.Д. Струкова и М.Я. Кульчицкого. Всего на фабрике работало 1319 человек. В 1903 году Дмитрий Хутарев провел реставрацию церкви Спаса Нерукотворного образа, построенной М.Ф. Казаковым. На 1916 год наличных денег в кассе и на текущих счетах Товарищества было 3,088 миллионов рублей, чистая годовая прибыль составляла 1,437 миллиона рублей. Женат на дочери московского почетного гражданина Марии Алексеевне Александровой (1860-1934), происходившей из древнего купеческого рода Тюляевых. Похоронен в семейной усыпальнице Хутаревых на Ивановой горе под Серпуховом. Его сын, Дмитрий Дмитриевич-старший (1888-1960), и внук, Дмитрий Дмитриевич-младший (1925-2011), продолжили династию и стали известными советскими учеными-текстильщиками.

Дмитрий Диомидович Хутарев

Еще задолго до 1917 года Хутаревы активно участвовали в политической жизни Москвы. На выборах в III Государственную думу: Дмитрий Диомидович и Георгий Андреевич числятся избирателями от Басманной части [8]. Как и большинство промышленников и предпринимателей, ранее абсолютно аполитичных, они были вовлечены в политику во время первой русской революции 1905-1907 гг. У самих Хутаревых стачек в те годы на фабрике не было, в целом по стране было убито около 50 предпринимателей, купцов, банкиров. Встревоженные широкими выступлениями рабочих, забастовками, захватами заводов, представители частного капитала увидели слабость верховной власти и её неспособность не только защитить от расхищения их имущество, но и пойти на необходимые стране политические реформы. В сущности, им нужно было успокоение и возвращение к мирной жизни, возможности для нормального экономического развития.

5 февраля 1906 года в Москве в гостинице Боярский двор на Старой площади открылся учредительный съезд Торгово-промышленной партии. Здесь собрался весь цвет делового мира Первопрестольной, 87 делегатов от крупнейших промышленных, банкирских и торговых фамилий. Одним из активных участников съезда был Дмитрий Диомидович Хутарев, подписавший воззвание новой партии к избирателям и с первых дней сыгравший в ее работе значимую роль. Помимо Центрального комитета партии, было учреждено еще 17 районных комитетов в городе Москве и несколько в губернии. Город Серпухов в партии представлял Иван Андреевич Хутарев [9]. Под руководством Дмитрия и Ивана в Серпуховском уезде была создана одна из крупнейших ячеек поддерживавшей главу правительства П.А. Столыпина партии «Союз 17 октября» — несколько сотен человек. Тем временем, Александр Андреевич Хутарев, наоборот, вступил в партию конституционных демократов. Хутаревы попадают в поле зрения Департамента полиции, их политическая переписка перлюстрируется в «черных кабинетах» Московского почтамта [10].

Благодаря обширным связям хозяина дом посещали многие выдающиеся общественные деятели и предприниматели эпохи. Среди них были председатель Московского биржевого комитета Н.А. Найдёнов [11], миллионер, основатель нескольких финансовых учебных заведений Москвы А.С. Вешняков, известный предприниматель, гласный Московской городской думы и будущий министр финансов в правительстве адмирала Колчака П.А. Бурышкин [12], член Государственного совета банкир П.П. Рябушинский и многие другие. Бывал там и совсем юный будущий выдающийся советский инженер и конструктор, а тогда студент Коммерческого училища, однокашник и приятель Дмитрия Дмитриевича Хутарева – Н.М. Щапов [13]. Проходили в доме и неофициальные собрания членов Басманного отделения Торгово-промышленной партии России.

Советская власть полностью не выселила бывших хозяев, отбирая у них комнаты постепенно. До сноса дома в 1972 году, семья Хутарева Дмитрия Дмитриевича–старшего занимала в доме две комнаты на первом этаже и одну проходную – кухню, остальные потомки представители рода были расселены по другим московским адресам, очевидно, по политическим мотивам.

Иван (сидит) и Георгий (стоит) Андреевичи Хутаревы во 1910-е гг.
Сыромятники 1890-е гг.

Участие в Первой мировой войне

Начало Великой войны вызвало небывалый патриотический подъем в стране. Среди Хутаревых многие приняли участие в мировой войне. Подпоручик Михаил Дмитриевич был призван в армию со студенческой скамьи, окончил ускоренный курс Константиновского артиллерийского училища, служил в 26-м лёгком мортирном дивизионе. Сергей Дмитриевич был военным представителем в Японии, занимался закупками оружия и амуниции для армии. Прапорщик Александр Андреевич направлен в 1-ю запасную автомобильную роту, позднее служил во 2 легкой конной батарее, пожалован орденом Святой Анны III степени с мечами за отлично-ревностную службу и особые труды, вызванные обстоятельствами текущей войны [14]. Умер во время войны 4 января 1916 года. Георгий Андреевич был призван из запаса легкой артиллерии в мортирный парковый артиллерийский дивизион. Пожалован командующим армией за отличия в делах против неприятеля орденами Святого Станислава II и III степеней, Святой Анны III степени [15]. Подпоручик Василий Андреевич был определен на службу в 5-й мортирный парковый артиллерийский дивизион. Награжден за отличия в делах против неприятеля орденом Святого Станислава II степени с мечами и Святой Анны III степени, за отлично-усердную службу орденом Святой Анны II степени [16]. Иван Андреевич на фронте не был, в отличие от братьев, но служил при штабе Московского военного округа. За усердные труды при мобилизации армии был пожалован орденом Святой Анны III степени [17]. Владимир Павлович Рябушинский, муж Веры Андреевны, призыву не подлежал, однако, ушел на фронт добровольцем, служил в 25 мортирном артдивизионе. 1 сентября 1915 года он был ранен и впоследствии награжден Георгиевским крестом IV степени

Сергей Дмитриевич Хутарев
Интерьер дома в Сыромятниках. Владимир (стоит), Дмитрий (лежит), Ольга и Елизавета Хутаревы

Многие фабриканты и заводчики объединялись в военно-промышленные комитеты. Сейчас часто пишут о коррупции в дореволюционных ВПК. Однако явление это было далеко не повсеместное и касалось в основном нескольких крупных столичных заводов. Большинство же предпринимателей честно выполняли оборонный заказ. Владимир Дмитриевич Хутарев входил в руководство Шерстяного отдела Московского военно-промышленного комитета [18]. Летом 1915 года в Серпуховском уезде был создан Военно-промышленный комитет Серпуховского района, в который объединились крупнейшие промышленники А.Н. и Н.Н. Коншины, Д.Д. Хутарев, В.С. Рябов. А.В. Мараева, Шибаевы, Барляевы, Каштановы… Всего 25 уездных фабрикантов. Основные взносы на создание комитета внесли Ф.И. Симмен, Хутарев и Мараева. Дмитрий Дмитриевич Хутарев стал также постоянным членом правления [19]. Кроме организационной работы в его сферу обязанностей входило предоставление отсрочек призыва для квалифицированных рабочих и мастеров военнообязанных предприятий, работавших на оборону [20]. На Городенковской фабрике Хутаревых был открыт гранатный цех, занимавшийся обработкой штампов для боевых гранат [21]. А в Серпухове на средства членов СВПК был построен гранатный и снарядный завод. На его создание Хутаревыми в 1915/1916 финансовом году было выделено 26 тысяч рублей [22].

В тылу в военные годы развивалась частная благотворительность. К 1 ноября 1914 года в Московской губернии было организовано 669 госпиталей на 21238 кроватей. В основном они содержались на частные пожертвования. Госпитали размещались при земских больницах, церквях, в частных домах, на территории фабрик и заводов, в общественных учреждениях. Все госпитали были разделены на три разряда. К первому относились те, в которых были оборудованы палаты для хирургических операций и имелись штатные хирурги, оперировали тяжелораненых. Госпитали второго разряда также имели хирургические палаты, но были приспособлены для легкораненых воинов. Ими заведовали также дипломированные врачи, но они были хуже укомплектованы, чем первые. Третья категория предназначалась для долечивания воинов, прошедших хирургическое вмешательство в перво – и второразрядных госпиталях. Здесь проводились терапевтическое лечение [23]. Большинство госпиталей и лазаретов содержались за счёт частных благотворительных пожертвований, а также на кошт общественных организаций. Нередко состоятельные москвичи устраивали их в собственных домах, а ухаживали за ранеными, кроме врачей и профессионального медицинского персонала, жены и дочери благотворителей.

На станции Шарапово-Охота на Городенковской фабрике Хутаревых располагался госпиталь второго разряда на 50 больничных коек, подчиненный по военно-санитарной части ведомству Московского губернского земского комитета [24]. В Москве на Зубовском бульваре, 12 Вера Николаевна и Георгий Андреевич Хутаревы содержали также частный госпиталь № 812 второго разряда на 22 койки. На Покровской улице (ныне Бакунинской), 98 в доме Ивана Андреевича и Анны Георгиевны Хутаревых располагался частный госпиталь № 357 второго разряда на 12 коек. Многие промышленники и предприниматели содержали частные лазареты. Из хутаревских родственников Рябовы создали госпиталя при своей мануфактуре в Серпухове третьего разряда на 50 коек и первого разряда на 10 пациентов, Дербеневы – в местечке Камешково на станции Новки Ковровского уезда Владимирской губернии на 47 пациентов и на их фабрике в Гаврилов-Посаде Суздальского уезда на 5 коек ведения Всероссийского союза городов. Братья Рябушинские учредили госпитали на Петроградском шоссе, 34 второго разряда на 35 коек и первого разряда на 15 коек, в доме на Малой Никитской, 8 второго разряда на 4 раненых, при усадьбе Кучино третьего разряда на 12 коек, на фабрике в Вышнем Волочке первого разряда на 25 коек. Тюляевы держали госпиталя в своих домах на Николоямской улице, 5 при Третьем Рогожском училище на 10 коек, в Большом Ивановском переулке третьего разряда на 10 коек и в Обуховской слободе [25].

Сохранились списки некоторых раненых, проходивших лечение в госпиталях и лазаретах Хутаревых. На Зубовском бульваре лечились подполковник Ипполит Ермолаевич Барановский, штабс-капитан Леонид Александрович Семёнов [26] и полковник Владимир Платонович Гулидов [27], командовавший 59-м Сибирским стрелковым полком. Он дважды проходил лечение в госпитале на Зубовском – в 1914 году после ранения под городом Августовым и в 1915 году после пулевого навылет ранения в грудь под Барановичами. В госпитале его навещали жена Антонина Павловна и дочь Вера [28]. Впоследствии в Гражданскую войну Гулидов дослужился до высоких постов в армии адмирала Колчака, командовал 2-й, а затем 5-й Степной Сибирской стрелковой дивизией, потом Минусинским фронтом Русской армии. В 1919 году получил чин генерал-майора, а в 1920 году расстрелян по приказу Особого отдела ВЧК 5-й красной армии. Вместе с Гулидовым у Колчака служил его сосед по госпитальной палате генерал-майор Ипполит Барановский, командовавший 8-й Сибирской стрелковой дивизией [29]. Третий пациент лазарета капитан Леонид Семёнов также в годы русской смуты оказался в рядах белых. Он участвовал в знаменитом восстании на Ижевско-Воткинских заводах, когда рабочие, главная опора советской власти, целыми заводами перешли на сторону антибольшевистского сопротивления, сформировав целую дивизию. Семёнов участвовал в формировании Воткинской народной армии [30], командовал батареей Воткинского артиллерийского дивизиона, участвовал в Сибирском ледовом походе. Дни свои он закончил в эмиграции в русском Харбине 23 февраля 1937 года [31].

На нужды воинов и эвакуированных жителей десятки тысяч москвичей посылали вещи. Известно, что 23 августа 1915 года одна из хутаревских жен направила мужскую одежду, дамские пальто, материю для платков и шитья [32].

Гражданская война

Видя полную деградацию и беспомощность Временного правительства, и предчувствуя весь ужас надвигающегося бесправия, приносимого властью партии большевиков, Хутаревы с первых дней существования приняли активное участие в белом движении. На следующий день после Октябрьского переворота в Петрограде в Москве вспыхивает вооруженное восстание большевиков. Также как и в столице, в Москве активное сопротивление ему оказали остатки правительственных сил – юнкера Алексеевского и Александровского военных училищ, выпускницы женской школы прапорщиков, кадеты старших классов, студенты Московского университета. Командовали формированиями Временного правительства городской голова В.В. Руднев и командующий войсками Московского округа К.И. Рябцев. В течение недели шли ожесточенные бои, за Кремль, на Никитских улицах, Пречистенке, Тверской, за городской почтамт на Мясницкой, у Курского вокзала. Совсем рядом с местами боев стоял дом в 1-ом Сыромятническом переулке. Присоединился к правительственным войскам и прапорщик артиллерии Михаил Дмитриевич Хутарев. Газета Рябушинских «Утро России» констатировала начало гражданской войны в России. Как известно, выступление юнкеров провалилось – силы были неравны. Исход сопротивления был решен применением красными тяжелой артиллерии, батареи стояли у Крымского моста, на Воробьевых горах. Кремль и крупные здания в центре были разрушены артиллерийским огнем. После капитуляции юнкеров 2 ноября Михаилу Хутареву удалось уехать из Москвы в Серпухов. На некоторое время его даже мобилизовали в красную армию – в депо запасных лошадей. Он ждал возможности воссоединиться с белыми. И такой шанс представился. Во время знаменитого рейда казаков Донской армии генерала К.К. Мамантова по тылам красных армии в 1919 году, он присоединяется к белым, воевал в донской казачьей батарее полковника А.А. Брызгалина. Это было время наибольших успехов ВСЮР, закончившихся, увы, неожиданным разгромом. Пройдя с боями от Орла на Северный Кавказ, противостоя превосходящим силам противника, к маю 1920 года Донская армия фактически прекратила свое существование. А 17 апреля Михаил Хутарев, больной сыпным тифом, с лазаретной койки попал в плен к красной армии [33].

Михаил Дмитриевич Хутарев (1895-1921)

Уже в ноябре 1917 года до начала боевых действий белых войск на Юге России Хутаревы отправляют в Ростов к генералу М.В. Алексееву 90 тысяч рублей на организацию Добровольческой армии, а оставшиеся 10 тысяч Иван и Георгий Андреевичи 24 ноября привозят генералу лично [34]. Это была часть средств, собранная так называемым «Правым центром» в Москве, созданным бывшим членом Государственного совета А.В. Кривошеиным. Участники центра, среди которых было немало представителей торгово-промышленного мира столицы, собрали более 250 тысяч рублей на помощь царской семье и на создание антибольшевицких войск. Значительную часть этих средств дали Хутаревы. Пусть и скромные суммы, по сравнению со вкладами Донского правительства, но все же это было одно из первых пожертвований на создание белой армии. Было крайне трудно провести крупные суммы денег в поезде в ручной клади через охваченную революционным хаосом Россию. Постепенно на юг стали прибывать многие члены семьи. Иван, Василий и Георгий Андреевичи Хутаревы служили в Вооруженных силах Юга России, прошли весь путь добровольчества до эвакуации из Крыма в ноябре 1920 года [35]. Иван и Георгий участвовали в 1918 году в создании финансовой системы Правительства Юга России, входили в совет Черноморского банка [36]. Вера Андреевна Хутарева служила у белых сестрой милосердия, а её муж Владимир Рябушинский – в административном аппарате [37].

Несмотря на ужасы народной смуты, жизнь, как с советской России, так и у белых шла своим чередом. По воспоминаниям отца-основателя русского кинематографа Александра Алексеевича Ханжонкова, в 1920 году жена Василия Хутарева известная сценаристка и кинорежиссер Ванда Вернигор (псевдоним – Ванда Радван) сняла комедийный фильм «О женщины, ничтожество Вам имя». Она выступала в роли режиссёра и сценариста, а главной актрисой была Ольга Орг, жена московского фабриканта Беляева [38]. Съемки проходили в ателье И.Н. Ермольева в Ялте, тогда занятой еще войсками Русской армии. Вернигор и Ермольев были знакомы еще с дореволюционной Москвы. С 1907 года он сотрудничал с французской кинокомпанией «Братья Пате», а в 1914 году открыл собственное кинематографическое предприятие, считавшееся чуть ли не крупнейшим в России [39]. В 1918 году в связи с большевицкими национализациями Ермольев переносит свою деятельность в Крым, а после провала белого движения – в эмиграцию во Францию и в Лос-Анжелес (США) [40]. Балерина Анна Редель вспоминала, что Ванда с мужем в 1920 году за 4 месяца до эвакуации белой армии устроили для Редель и всей балетной труппы Маргариты Форман, известной как «ялтинские лебедята», турне по Турции и Балканам. Однако вернуться на родину им уже не пришлось [41].

В эмиграции

Многим представителям рода удалось уехать в эмиграцию. Они пытались выжить в тяжелых условиях изгнания, применяя опыт и образование, полученные на родине, параллельно участвуя в общественной и культурной жизни русского зарубежья.

Георгий Андреевич Хутарев уехал в Аргентину в город Буэнос-Айрес. Вместе с женой Александрой он вносил пожертвования в организацию Третьего Всезаграничного делегатского съезда Зарубежного союза русских военных инвалидов в Софии в сентябре 1933 года [42]. В 1930-е годы он переходит на националистические позиции, активно вливается в общественно-политическое движение русской эмиграции, занимается публицистикой. Входил в Корпус императорской армии и флота, был сторонником великого князя Кирилла Владимировича. В 1937 году в Буэнос-Айресе вместе с коллегами Г.М. Киселевским и Н. Александровым Хутарев издает еженедельную русскоязычную газету «Время» правой направленности [43]. Наиболее интересным участником редколлегии был, безусловно, Георгий Митрофанович Киселевский (1881-1969) – инженер путей сообщения, активный участник белого движения на северо-западе России в армии знаменитого генерала Н.Н. Юденича. О походе белогвардейцев на революционную столицу Киселевский в 1959 году написал интересные воспоминания под названием «На Петроград», находящиеся сейчас в коллекции М.А. Гершельман [44]. В эмиграции сначала во Франции, а с 1928 года в Аргентине он состоял в Союзе русских инженеров, в который входили братья Иван и Георгий Хутаревы. Вероятно, именно там началась их дружба и совместная деятельность.

Несмотря на трудности эмигрантской жизни, Георгий Андреевич не только смог устроиться работать по профессии инженером, но даже в конце 1920-х годов вместе с приятелем Лежневым открыл построил собственные дома в предместьях Буэнос-Айреса [45]. Однако гражданская война развалила его семью. Первая жена Вера Николаевна Квятковская ушла от него к одному из бывших офицеров императорской свиты. Уже в эмиграции Георгий Андреевич женился во второй раз. Его избранницей стала Александра Марковна Лакиер, дочь Марка Александровича Лакиер и Варвары Николаевны Хвостовой. Варвара приходилась родной сестрой министру внутренних дел Алексею Николаевичу Хвостову (1872-1918) и племянницей министру юстиции Александру Алексеевичу Хвостову (1857-1922). Её кузен Иван Хвостов вспоминал свадьбу родителей Александры. «Свадьба Вари осталась хорошо в моей памяти, так как я был у ней мальчиком с образами. Конечно, детали и подробности от меня уже скрылись, но я помню огромное количество гостей, музыку военного оркестра, фейерверк в саду, и те обстоятельства, когда молодые, опять же со мной вернулись домой после церкви, как кучера отпрягли и с криками «ура» бегом протащили карету вокруг круга перед домом» [46].

Иван Андреевич Хутарев возглавил общество русских инженеров в Вене, активно участвовал в Российском зарубежном съезде 1926 года представителем от австрийской эмигрантской диаспоры. 12 апреля вместе с купцами Каштановыми и Рябушинскими был на приеме в великого князя Николая Николаевича [47]. Эмигрантская политика поставила двух братьев по разные стороны баррикад. Имел четверых детей. Старший Георгий стал крупным немецким ученым, основателем института гидросиловых и насосных машин в Штутгарте (ФРГ), младший Андрей был инженером по понтонным мостам, дочери: Вера замужем за графом Максимилианом Корф-Шмизингом (Maximillian Korff gen. Schmiesing), детей не имела, Александра замужем за бароном Марксом фон Штенглином (Marks v. Stenglin). Их сын Карл Андреас фон Штенглин стал немецким дипломатом, работал в миссиях в Индии, Лаосе, Таджикистане, в конце карьеры был послом на Мальте. Женат на графине Амелии Тун и Гогенштейн (Amélie v. Thun und Hohenstein).

Василий Андреевич Хутарев уехал в эмиграцию в Болгарию, где стал келейником митрополита Феофана Полтавского и Переяславского, одного из основателей Русской Православной Церкви Заграницей. В те годы он близко сдружился с молодым еще Александром Павловичем Таушевым, будущим архиепископом Аверкием.

Сергей Дмитриевич Хутарев остался в эмиграции в Японии, был женат на Любови Дмитриевне Малининой, сестре последнего консула Российской империи в Кобе. Диомид Дмитриевич уехал в Германию, вторично женился, жил и занимался бизнесом в Берлине. Вера Хутарева и Владимир Рябушинский, потеряв во время эвакуации Русской армии из Крыма своего единственного сына Владимира (1910-1920) занимались активной общественной деятельностью, создали Общество «Икона» в Париже, занимались собиранием и изучением православных икон, распространяли информацию о русской православной культуре. Соучредителем общества был их племянник Георгий Иванович Хутарев.

Иначе сложилась судьба оставшихся в советской России представителей рода. Из сыновей Дмитрия Диомидовича многие пострадали от политических репрессий. Михаил Дмитриевич Хутарев содержался в Архангельском и Пертоминском концлагерях для «контрреволюционных элементов». 15 апреля 1921 года был расстрелян на полигоне ВЧК под Архангельском [48]. С ним было казнено еще 106 бывших офицеров, а 19 апреля там же был расстрелян и его бывший командир полковник Брызгалин. В сталинские концентрационные лагеря по печально известной статье за «антисоветскую агитацию» были направлены братья Павел и Андрей Дмитриевич, несколько раз арестовывали Дмитрия и Владимира Дмитриевичей Хутаревых.

Несмотря на войны и революции род не пресекся, и генеалогическое дерево по ширине достигает уже более 2-х метров. Последний родившийся в доме № 3 в ныне 1-ом Сыромятническом переулке представитель семьи был мой дед, Дмитрий Дмитриевич Хутарев-младший. В 1942 году он был направлен на пятимесячные курсы во 2-е Московское военно-пехотное училище. На фронт Великой Отечественной войны попал в 17 лет, участвовал в битве на Орловско-Курской дуге, форсировании Днепра, в Восточной Пруссии. Был контужен и четыре раза ранен, два осколка в голове и грудной клетке носил с собой до конца дней. Был награжден орденами Красной звезды, Отечественной войны II степени и Славы III степени [49]. После войны окончил Московский текстильный институт. Женился на учёном-химике Галине Вадимовне Гарнишевской (1931-2007), происходившей из обрусевшего шляхетского рода герба Порай. Работал инженером на шерстопрядильной фабрике, позднее был заведующим лабораторией и преподавателем в Текстильном институте, защитил кандидатскую диссертацию, получил звание доцента, написал более 30 научных работ и учебников, подготовил множество специалистов-текстильщиков.

[1] ЦГА г. Москвы ОХНТД Ф.1 Оп. 2 Д.407

[2] Там же Л.4

[3] ЦГА г. Москвы ОХД до.1917 г. Ф.179 Оп.62 Д.1050 Л.1

[4] Там же. Л.2

[5] Там же. Оп.63 Д.971 Лл.1-3об.

[6] Там же. Л.1

[7] Там же. Лл.4.4об.

[8] Третьи выборы в Государственную Думу по г. Москве. Список лиц, имеющих право участвовать в избрании членов Государственной Думы от г. Москвы. М., С.5,25

[9] Первый Всероссийский съезд членов Торгово-промышленной партии. 1906 год. М.,1906. С.6,8

[10] ГА РФ Ф.102 Оп.240 Д. 339пр.2 Л.11

[11] Найденов Н.А. Воспоминания о виденном, слышанном и испытанном. Том 1. М.,1903. С.70

[12] Бурышкин П.А. Москвы купеческая. М.,2017

[13] Щапов Н.М. Я верил в Россию… Семейная хроника и воспоминания. М.,1998 С.146

[14] Журнал «Разведчик». 1915 год. №1277

[15] Журнал «Разведчик» №1286 стр. 648, №1285 стр. 611 №1286 стр. 647

[16] Журнал «Разведчик» №1270 стр. 103, №1285 стр. 611, №1286 стр. 647

[17] Журнал «Разведчик» №1271 стр. 149

[18] Деятельность московского окружного военно-промышленного комитета и его отделов по 31 января 1916 г. М.: Типография Рябушинского, 1916. С.203

[19] ЦГА г. Москвы ОХД до.1917 г. Ф.1109 Оп.1 Д. 1 Лл.43-44, 60, 65

[20] Там же. Л.46

[21] Там же. Д.55 Лл.182об.,183

[22] Там же. Ф.661 Оп.1 Д.547 Лл.1-1об.

[23] Кольцова Вера Госпитали Первой мировой войны в Лопасненском крае. Время чеховское №16 (396) Суббота 12 июля 2014 г.

[24] Доклад Московского губернского комитета Всероссийского земского союза помощи больным и раненым воинам Московскому губернскому земскому собранию очередной сессии 1914 г. М., 1915 С. 15

[25] Список лечебных заведений внутреннего района империи, находящихся в ведении Главноуполномоченного Российского общества Красного креста и других учреждений и ведомств к 1-му января 1915 года. Пг., 1915 С. 15, 20, 107, 110, 157, 160, 185, 191, 220, 228, 229, 325.

[26] Русское слово. Вторник 6 января 1915 года № 4

[27] Новиков П. А. Во имя России: генерал-майор Владимир Платонович Гулидов // Белая гвардия (альманах) №5: Белое движение на Востоке России. М.,2001 С.109

[28] http://www.memorial.krsk.ru/Articles/Novikov/0.htm

[29] С.В. Волков База данных «Участники Белого движения в России» на январь 2014. Буква «Б». С. 108

[30] Дмитриев П.Н. Возвращённые имена Ижевцев и Воткинцев Первая Мировая. Восстание. Гражданская война. / Иднакар: методы историко-культурной реконструкции [Текст]: научно-практический журнал. № 7 (24). 2014, С.130-145

[31] С.В. Волков База данных «Участники Белого движения в России» на январь 2014. Буква «С». С. 231

[32] Всероссийский земский союз. Главный комитет. Отдел по сбору пожертвований. Пожертвования вещами. С 1-го июня по 1-е ноября 1915 года. М., 1915 С. 107

[33] ГА РФ Ф.10035 Оп.1 Д. П-51897 Лл.1,1об.4,10

[34] М.В. Алексеев Записная книжка 1917-1918 гг. // Записки отдела рукописей. Вып.53 / Рос. Гос. б-ка. М.: Пашков дом, 2008. С.360 Архив русской революции. Изд. И.В. Гессен. Т.5 Берлин, 1922 С.352

[35] Волков С.В. База данных «Участники Белого движения в России» на январь 2014. Буква «Х». С. 139

[36] Ананьич Б.В. Банкирские дома в России, 1860-1914 гг.: Очерки истории частного предпринимательства. М.: РОССПЭН, 2006. С. 174-175

[37] Волков С.В. База данных «Участники Белого движения в России» на январь 2014. Буква «Р». С. 335

[38] Ханжонков А.А. Первый годы русской кинематографии. Воспоминания. М.,Л. 1937 С. 128

[39] Там же С.137

[40] Незабытые могилы. Т.2 Г-З С.502

[41] Редель А.А. Ровесница века. Интервью Андрею Дмитриеву

[42] Русский инвалид №62 декабрь 1933 г. С.12

[43] Мосейкина М.Н. Русские в Латинской Америке: повседневность колонизации // Вестник РУДН. Серия «История России». 2003 №2 С.160

[44] Кублицкая М.А. Русская периодическая печать в Аргентине в XX веке // http://www.emigrantika.ru/publications/840-kublickaja

[45] United Nations Archives C1385/281/R.401/2/36 Russian Refugees — Loan to Messrs. Houtareff and Lejneff, Buenos Aires, for Building Small Houses in the Suburbs

[46] Архив Дома Русского Зарубежья (АДРЗ) Ф.1 Оп.1 Д. М-195 И.С. Хвостов Из старого времениЛл.137,138

[47] Российский зарубежный съезд. 1926. Париж. Документы и материалы. М.:Русский путь, 2006. С. 463,685

[48] Дойков Юрий Памятная книжка: Красный террор в советской Арктике, 1920-1923: (документальные материалы). Архангельск,2011. С.187

[49] От солдата до генерала. Воспоминания о войне. Том 14. М.,2011 С.441-446

Владимир Хутарев-Гарнишевский

Кандидат исторических наук, старший преподаватель Московского государственного института культуры.