Нелегко привыкнуть к жизни в России после родной Голландии, ощущаешь себя также, как на картинке внизу. Но талантливый врач везде пригодится, так вам скажу я, Николай Ламбертович Бидлоо. Сегодня поведаю я вам свою историю.
Мы, нидерландцы, во всех занятиях преуспели, а особенно в деле морском. Сколько славных имен мы знаем. А мне вот не повезло, хотя как сказать… Пришлось мне продолжить семейные традиции и стать доктором. Отец мой, Ламберт, был прекраснейшим фармацевтом, книжником и ботаником, говорил на нескольких языках и вообще слыл человек образованнейшим. Не менее значим был и брат его Готфрид, дядька мой. Он прославился как анатом, драматург, архитектор и, главное, ректор старейшего голландского Лейденского университета. Собственно там я и получил высшее образование, после чего вернулся в Амстердам практиковать. Дела шли более, чем неплохо.
Но угораздило меня встретиться с одним русским послом. Звали его Андрей Матвеев, должность у него была «окольничий». Вот тут бы и засомневаться, но нет…Мне предложили контракт на 2500 гульденов в год, что по тем временам было ого-го. Столько не получал ни один профессор, не то что рядовой доктор, вроде меня. В итоге 13 февраля 1702 года контракт был подписан – шесть лет в далекой России, а в случае моей смерти жене бы выплатили неплохую компенсацию. Служить предполагалось не абы где, а врачом у Его Императорского Величества, Величайшая ему память.
Но после нескольких лет сопровождения Его везде в течение нескольких лет, в конце концов, в связи с моей неустроенностью и слабым здоровьем, я не мог ездить с ним более и попросился в отставку. Царь был очень любезен, но домой меня не отправил, а написал в году 1706-м месяца мая числа 25-го: «Построить за Яузой-рекою против Немецкой слободы в пристойном месте гошпиталь для лечения болящих людей. А у того лечения быть доктору Николаю Бидлоо, да двум лекарям Андрею Рыбкину, а другому, кто прислан будет, да из иноземцев и из русских, изо всяких чинов людей, набрать для аптекарской науки 50 человек».
Эх, ввязался в новую авантюру. Поселился в слободе у вдовы лекаря Генина и начал творить. Да, именно так. Проект будущей больницы разработал я сам и все время наблюдал за стройкой. А по завершении работ написал Государю: «Гошпиталь… ноября в 21 день 1707 году в такое состояние приведен, что со оным в Божие имя начало учинено, и впервые несколько больных в тот дом приведено … Сей Ваш указ, всемилостивейший Государь, привел я к доброму концу, к Вашего Величества славе и к пользе бедным и увечным, и … таковы гошпиталь … не только во всю Россию, но и во весь свет к Вашей славе известен, и в разных книгах о том учинися упоминание».
Помимо самого госпиталя со школой, разбили тут и ботанический сад, в котором выращивали лекарственные травы. Тут же Питер дозволил построить мне свою собственную дачу, куда часто приезжал отдохнуть. Вообще Государь ценил мои таланты архитектора – так он попросил реконструировать усадьбу графа Головина, создав там парк с прудами и фонтами. Сказано – сделано. Кстати, сейчас это Лефортовский парк… В итоге вместо шести лет, провел я в России гораздо больше. Выучил десятки русских докторов и создал одну из старейших больниц, которая работает до сих пор – это Главный военный клинический госпиталь имени Н.Н.Бурденко.
PS: В рамках проекта «Новые петровские ассамблеи» музей Басманного района рассказывает о традициях и личностях петровской эпохи. Текст с вниманием к историческим источникам написан Фёдором Дядичевым. Иллюстрация создана победительницей конкурса «Лаборатории комиксов имени Петра Великого» Взглядовой Марией.
